Шестерых гродненских омоновцев, якобы потерпевших во время акции протеста в сентябре 2020 года, допросили в суде 14 июня. Некоторые «не помнят», наносил ли им обвиняемый Андрей Соколовский удары, но просят возместить моральный вред. Один из бойцов после вопросов адвоката отказался от иска — признал, что обвиняемый не наносил ему удары. Соколовского судят за сцепку на ул. Горновых 6 сентября прошлого года.
Директора частной фирмы Андрея Соколовского судит Маргарита Ланцевич в суде Октябрьского района. 38-летний Андрей женат, у него шестилетний ребенок. 5 июня у Соколовского был день рождения — он его встретил в СИЗО. 12 апреля его задержали, спустя трое суток заключили под стражу. Гособвинитель по делу — прокурор Ничипорук, ранее участвовавший в похожих уголовных делах.
— Мы тебя очень любим и ждем! — говорит его жена, пока люди входят в зал заседания и выходят. Она проходит по делу свидетелем, поэтому не присутствует на заседании до своего опроса. Андрей держится спокойно и отвечает жене, что у него всё в порядке и ему всего хватает.
Андрея обвинили по ч.1 ст. 342 и ст. 364 УК. По версии прокурора, 6 сентября 2020 года Андрей принял активное участие в групповых действиях, грубо нарушающих общественный порядок, и применил насилие в отношении сотрудников органов внутренних дел. Среди прочего, по мнению прокурора, он «посягал на общественное спокойствие, нарушал условия отдыха граждан, препятствовал движению транспорта». Автобусный парк и троллейбусное управление понесли ущерб примерно в 100 рублей. По версии прокурора, Соколовский с другими гродненцами выстроились в ряд, подошли вплотную к омоновцам, продолжали движение, начали их выталкивать своим телом и хватать руками. Этим они, по мнению гособвинения, причинили им физическую боль и побои.
Андрей вину не признал.
Потерпевших омоновцев засекретили
В деле несколько потерпевших омоновцев, данные которых засекретили. Они же проходили в другом деле, по которому четыре гродненца получили до 3,5 лет «химии», и в процессе над тремя гродненками, одна из которых больна онкологией. Омоновцев допросили за ширмой.
41-летний омоновец «Иван Иванов» сказал, что немного помнит о тех событиях. «На уровне толчков, может быть», — ответил в суде Иван Иванов на вопрос про насилие в отношении его. Телесных повреждений у него не было. С рапортом к начальству он не обращался, обвиняемого не запомнил. В показаниях у него другая версия: «Группа граждан в силовой сцепке начала активно выдавливать нас. То есть, граждане начали меня толкать в различные части тела, от которых я ощущал боль».
Претензий не имеет, но иск составил
«Ничего не помню с того момента, много времени прошло, — рассказал омоновец „Александр Белый“. — Были толчки, наносились некоторые удары». Телесных повреждений он не получил. «Упирались, отталкивались», — рассказал о «сопротивлении» людей при задержании.
Белый не знал Соколовского и не представлял, как он выглядит. Какие боль и побои ему причинил Андрей, Белый «не помнил». С рапортом о побоях омоновец не обращался, скорую не вызывал, руководству не жаловался. Тем не менее, он попросил взыскать с Соколовского 1000 рублей в качестве компенсации морального вреда. Он утверждал, что его страдания выразились в «физической боли, отклонении от обычного состояния здоровья, ощущении дискомфорта, эмоциональных переживаниях из-за необходимости объяснять руководству и коллегам обстоятельства получения травмы». Действия Соколовского продемонстрировали его превосходство, а события Белый воспринял как «удар по авторитету». Андрей с иском не согласился.
— Вы на сегодняшний день какие-то претензии к Соколовскому имеете? — спросил адвокат.
— Не имею.
— От вас поступило исковое заявление, подписанное вами 9 июня — несколько дней назад. В своем исковом заявлении о возмещении морального вреда вы описываете полностью все обстоятельства, в результате которых непосредственно Соколовский применил по отношению к вам насилие, каким образом применил, где происходило, что происходило. Почему сейчас вы ничего не помните? — уточнила судья. — Это исковое заявление вы вообще составляли?
— Было, было, составлял.
— Так почему вы там описываете обстоятельства подробно, а сегодня ничего не можете сказать?
— Как там написано, так и есть. […]
— Данное исковое заявление противоречит всем показаниям, которые вы давали в судебном заседании. Скажите, пожалуйста, как это расценивать? — спросила адвокат.
— Забыл!
— До 9 июня вы всё помнили, а после 9 июня забыли? Сегодня 14 июня.
— Ну, бывает такое. […] Так была причинена физическая боль, поболело и всё, я что, должен обращаться [с рапортом — Hrodna.life]?..
— Почему вы в суде не сказали, что вам «поболело и всё»? Именно от Cоколовского вам «поболело и всё»?
Во время опроса адвоката омоновец сказал, что иск ему составляла следователь Олеся Чапля, к которой ему вызвали, хотя дело уже было в суде. На его словах судья объявила о перерыве на обед. После обеда Белый уточнил, что составлял заявление сам, а у следователя распечатывал. Среди прочего, он слышал от Соколовского угрозы и оскорбления, после чего у него «осадок остался», «расстройство организма», «давление поднялось на эмоциях». О насилии со стороны обвиняемого сказал: «Может, от этого гражданина мне тоже шо-то перепало».
Один из омоновцев отказался от иска
С аналогичными исками обратились еще четыре омоновца. При этом «Павел Лабков» не смог сказать в суде, кто был в сцепке. С «Юрия Базылевича» сорвали маску вначале и он не участвовал в задержаниях, так как боялся, что его сфотографируют и будут «обзывать в чатах». «Леонид Скрабатун» не видел Соколовского в тот день и после получаса опроса и дачи противоречивых показаний отказался от иска. «Андрея Оскерко» продолжат опрашивать 22 июня.
Обвиняемый Андрей Соколовский задавал каждому омоновцу один вопрос: «Если я оказывал сопротивление и толкал сотрудника, почему я не был задержан?». Его в тот день омоновцы довели до спецтранспорта, но отпустили — протокол задержания на Андрея не составили. Он не может понять, как «проявившего вседозволенность», «особо ярого и буйного» могли отпустить.
