Родилась в Варшаве, живет в Берлине, любит Гродно. Агата Левандовски рассказала, почему называет себя гродненкой

«Я родилась в Варшаве, а сейчас уже 30 лет живу в Берлине, — рассказывает Агата Левандовски, — но всегда говорю, что чувствую себя гродненкой. Все потому, что меня воспитывала моя бабушка Теофилия, которая была родом из Гродно».

Об историях семьи и своем собственном опыте знакомства с Гродно польская журналистка и режиссерка Агата Левандовски рассказала для канала «Тётя Ира Разрешила».

Бабушка из Гродно и ее большая любовь

Никто не знает точно, когда бабушка родилась — все документы были уничтожены. Похоже, что она отняла себе немного лет. В послевоенных документах годом рождения указан 1897.

Моя гродненская бабушка, как многие молодые женщины в то время, должна была работать, чтобы обеспечить себя и помочь семье. Она была санитаркой во время войны и работала в одной из больниц под Варшавой. Туда же раненым солдатам попал и мой будущий дедушка. Санитарка Теофилия так заботливо ухаживала за ним, что получила предложение пожениться.

Они поженились и остались в Варшаве — как раз посередине между бабушкиным родным Гродно и дедушкиной родной Познанью.

Читайте также: Акупацыя ці вызваленне? Што было ў Гродне ў верасні 1939 года: успаміны сведкаў

Апельсины для сына и внучки

В Варшаве бабушка с дедушкой основали собственное архитектурное бюро. Думаю, что им хорошо жилось. Могу так судить по снимкам с их семейного альбома, который, к сожалению, сейчас потерян. Там были довоенные фото бабушки с дедушкой под ручку на Новом Свете в Варшаве. У них так было заведено, чтобы в воскресенье ходить в цукерню.

По рассказам бабушки я знаю, что она имела помощницу по дому и что к ней приходила мастер, чтобы делать маникюр. Может бабушкина семья не была богатейшей в городе, но, наверное, они не нуждались.

Единственное, чего им не хватало — ребенка. Очень долго бабушка не могла забеременеть. Только в возрасте 40 лет она родила моего папу. Он был болезненным ребенком, то вся семья молилась, чтобы он жил. Один из святых, о котором говорят, что он очень быстро доносит людские просьбы до небес, это святой Экспедит. То моего папу назвали Мечислав Экспедит.

Из того, что слышала о довоенной жизни, были бабушкины рассказы о летнем отдыхе. Она с сыном ежегодно выезжала на дачу под Варшавой. А дедушка, когда приезжал к ним на выходные, всегда привозил для малыша корзину апельсинов.

В 1970-х, выпавших на мое детство, купить апельсины было почти невозможно и дорого. Но бабушка как-то депонировала, находила какие-то деньги, чтобы купить мне, своей Агатке, хотя бы один апельсинчик. Так, как это делали в семье перед войной для своего сына.

Я тоже была единственным ребенком в семье и единственной долгожданной бабушкиной внучкой. Те любовь и сердечность, что она мне передала — лучшее, что я могла получить в жизни, чтобы потом самой стать матерью. Это бабушкина любовь навсегда связала меня с Гродно.

Читайте также: Смачная гісторыя: як усходнія слодычы з Гродна перамагалі на выставах у Францыі

Послевоенная жизнь — больше не «буржуи»

Во время войны бабушка и дедушка участвовали в Варшавском восстании. Дедушка в тех боях погиб, бабушка с сыном уцелели и убежали из города. По окончании войны решили возвращаться «на старые мусоры», к Варшаве. Приехали точно в тот самый район города. Но не в большой дом, что имела семья раньше. Бабушке посоветовали найти более скромное жилье, чтобы не попасть под репрессии как «буржуям». Она заняла комнату с кухней в одном из соседних домов, оставшихся без хозяев. Надеялась, что в таком случае ее не будут трогать. Но быстро их «уплотнили» и подселили еще одного человека, вероятно из службы безопасности, который присматривал за жильцами.

Читайте также: Сенной рынок, выселение из дома, комендантский час: воспоминания гродненки с улицы Мулярской

Спонтанное путешествие в Гродно

Однажды, когда дети учились в начальной школе [примерно середина 1990-х], мы семьей отдыхали на море. И вдруг мне захотелось до Гродно. То собрались и поехали.

На польско-белорусской границе наша машина была единственной, что направлялась в сторону Беларуси. Мы были на немецких номерах, с двумя маленькими детьми, с разными игрушками и пакетами, так как возвращались с отдыха на море. Польский пограничник не мог на нас надивиться.

«Что вы делаете, туда же никто не ездит! — говорил он. — Возвращайтесь назад, я вас пропущу». Но я ответила: «Нет! Мы едем на Гродно».

В Гродно все люди показались мне очень сердечными. Я стояла на главной площади города [Советская площадь — прим. изд.] и не могла насмотреться. Здесь был еще глубокий Советский Союз. Ездили старые троллейбусы. Казалось, они могут рассыпаться на глазах. А люди вокруг словно светились чистотой, были одеты в красивые наряды. Видно было, что они смогли сохранить достоинство в этом балагане.

Помню, когда собирались в обратный путь, я хотела приобрести детям сок. То меня очень удивило, что он стоил дороже, чем водка. Для меня, которая приехала из Польши и уже жила в Германии, это было абсолютно шоком.

Как мы доехали до границы, оказалось, что очередь на въезд в Польшу такова, что нужно стоять два дня. И вокруг нет ни одного магазина, никаких удобств, ничего нет. В очереди стояли люди, что ехали на какую-то торговлю. Я попыталась поговорить с пограничником — мол, дети, на работу через день — но нас все равно не пропустили. В отчаянии мы стали в конец той колейки. Я могла уже только молиться.

Спас случай. Сын, как бывает с малыми детьми, расковырял какую-то болячку в носу и пошла кровь. Сынку говорю, держи платочек. А сама на газ и подъезжаю к пограничнику. Говорю видишь — кровь у ребенка идет. То он быстро открыл шлагбаум и мы проехали. Знаю, что это смешная история, но так было.

Увидеть город глазами бабушки

Второй раз была в Гродно одна, в 2019 году. Тогда я пошла на старое кладбище — ходила между могил в надежде найти захоронения кого-то из своих предков. Не нашла. Но это кладбище вызвало во мне очень глубокие переживания. О поиске своих корней, осознании, кем ты есть. Я никого из родных не нашла, но было ощущение, что встретилась с ними.

Читайте также:

• Гродзенскія могілкі прызналі гісторыка-культурнай каштоўнасцю. Але часткова
• Як знікаюць старыя могілкі ў Гродне. Топ-7 ракурсаў «да» і «пасля»

На экскурсии по городу нам рассказали, что улица Замковая в центре Гродно осталась почти нетронутой, что она выглядит, как и 200 лет назад. Я пошла на ту улицу, села за столиком при кафе и представила себе, как моя бабушка, еще перед тем, как покинула Гродно, ходила здесь и на все это смотрела. Я думала: «Бабулечка, я сейчас смотрю на то, на что ты смотрела девицей». Это было сильное, непередаваемое потрясение.

Чувствую себя гродненкой, потому что бабушка так воспитала

На одной из встреч во время фестиваля был коллега из Гродно. Он все ко мне присматривался, а потом и говорит:

«Я знаю, что ты из Берлина. Но ты очень похожа на мою жену и ты такая же красивая, как гродненские девушки».

Очень искренне благодарила его за те слова. Рассказала, что стараниями моей бабушки и правда так себя чувствую. Я — гродненка, так как такой меня воспитала бабушка.