От доцента до сварщика: гродненский фотограф Сергей Морозов рассказал, что заставило его уехать и как дается эмиграция

Про социальный лифт вниз и последнюю каплю для отъезда семьи рассказал в Instagram гродненский фотограф, ученый и бывший преподаватель фотожурналистики в ГрГУ Сергей Морозов.

Сергей Морозов — гродненский фотохудожник, видеохудожник, кандидат исторических наук (2016), доцент (2019), ученый и преподаватель в третьем поколении. Автор книг «Даследчыкі гісторыі ВКЛ», «Ідэя адраджэння Вялікага Княства Літоўскага ў грамадска-палітычным жыцці Беларусі (1795−1939 гг.)», соавтор книги «Мастацкая спадчына Беларусі». Участник байкерского движения, отец двоих детей. В Гродно преподавал в университете, занимался художественной съемкой с дрона, снимал мероприятия, проводил курсы по фотографии. Осенью 2020 года его вынудили уволиться из университета. После выборов и протестов 2020-го, как и многие, попал под административное преследование, которое не прекратилось. Потеряв возможность заниматься научной деятельностью, в 2023 году переучился на сварщика и некоторое время работал в этой сфере. Осенью 2024 года с семьей эмигрировал в Польшу.

Подписчики прислали Морозову больше 50 вопросов за два часа: о причинах эмиграции, жизни в Беларуси и в Польше и просто пожелания удачи. Ответы на вопросы он публиковал в сториз в своем Instagram-профиле.

«Последняя капля» и травма детей

«Последней каплей» для отъезда стала постановка семью поставили в СОП на основании того, что
больше двух лет назад у Сергея Морозова был административный протокол за «экстремизм». Дети
сильно переживали. Ежедневные проверки дома и принудительные идеологические мероприятия для них стали травмой на всю жизнь, считает Сергей.

Читайте также: Что посмотреть в Гродно? Фотограф Сергей Морозов представил видеогид для туристов с высоты птичьего полета

Решение об эмиграции пришлось принимать в сжатые сроки. От момента его принятия до фактического отъезда прошло чуть больше двух месяцев. «Из-за бюрократических моментов мы ещё пожили какое-то время в панике и страхе, поэтому к моменту отъезда осталась внутри
пустота по отношению к некогда любимым Беларуси и Гродно и чувство облегчения после пересечения границы», — признался Сергей подписчикам. «Цена (в т.ч. психологического здоровья) и риски нахождения в Беларуси стали слишком высокие», а «люди в погонах» напрямую спрашивали, почему мужчина еще там. «Система постаралась, чтобы с места снялся даже такой терпила, как я».

«Я готов перейти дорогу при нужде в неположенном месте, зная, что могу за это заплатить 10 $. Но, я не пойду, если за это будут отрубать руку. A тут многократно появлялись прецеденты, когда дорогу я перешёл год назад, а закон об отрубании приняли сегодня, и он учитывает предыдущие нарушения. Но я всегда старался жить по совести и по закону».

Со временем же стало «безумно страшно», так как Сергей уже не знал, в чем он окажется виноват завтра.

Беларусь: от без пяти минут профессора до сварщика

На вопрос о том, навсегда ли он уехал, Сергей ответил философски.

«Есть пословица — переехать, что прогореть. После такого строишь жизнь наново. В Беларуси не без внешней помощи, я спустился по социальному лифту от без пяти минут профессора до сварщика. От известного фотографа, до человека в блэк-листе, с которым нельзя работать. Так что я оставил там не дом, общину и перспективы, а угольки. Теперь нет смысла возвращаться из-за отсутствия перспектив. А к тому времени, когда эти перспективы, возможно, появятся, я уже пущу корни здесь. Зачем добровольно переживать социальную смерть ещё раз?»

Все время, пока находился в Беларуси, Сергей продолжал снимать. Но видео с последнего фестиваля в Лиде [судя по всему, имелся в виду байкфест] опубликовать не удалось: «люди с
полномочиями» без видимых причин отобрали флешку с отснятым материалом.

В то же время, 2020−23 годы были для него «очень классными в Беларуси». Сергей Морозов смог издать две книги, провести время в деревне, покататься с женой на мотоцикле по стране. А вот 2024 он называет уже «во многом потерянным». «Последнее время у меня было стойкое чувство, что мои фото в Гродно уже не особо кому-то нужны», — признался он в одном из ответов.

Эмиграция: назад от сварщика к науке

В Польше Морозов устроился сварщиком. Зарплата «такая себе», но это помогло решить многие формальные вопросы. Это временное решение: Сергей уже набрал группу на русскоязычный курс по фотографии в Белостоке, планирует развиваться в фото- и видеосфере и продолжать научную
деятельность. В его Instagram появилось много постов по-польски, чтобы как фотографу выйти на
местный рынок.

Предложения по релокации как ученому у Сергея были еще в 2020-м, и тогда он отказался от очень «вкусных» вариантов, например, от докторской программы в университете Праги с возможностью переезда для всей семьи.

Адаптация в Польше

Адаптация на новом месте проходит «на удивление легко», детей осваиваются «вообще быстро». Жене Сергея оказалось чуть сложнее без знания языка, но она быстро учится. Свой же польский Сергей оценивает как «уверенный В1 с хорошим заделом на В2, а в плане понимания и вовсе С1». «Карты поляка» у него нет.

Сергей считает Польшу близкой ментально и по языку. Сейчас там живет много белорусов и «относительно дешёвый вход в страну», есть работа, живые бизнес-процессы и большой рынок. По его наблюдениям, в Польше хорошо относятся к Беларуси и есть много ощутимой социальной поддержки.

«Вот только перестали сниться кошмары, связанные с Беларусью», — признался он. При этом тоски по дому нет ни у кого в семье. «Смотрим в будущее и кайфуем от момента».

«В один момент я понял, что из моего круга общения из знакомых, близких и дальних в Гродно почти никого не осталось. А круг общения у меня был очень широкий! Так что ощущение вырванности из контекста как раз появилось ещё в Гродно. Здесь это чувство поутихло».

С собой в эмиграцию Сергей забрал свой мотоцикл. Для этого ему пришлось проехать 560 км и отстоять 5 часов в очереди на границе в минусовую температуру.