Семья Жураковских почти каждый год приезжает к форту у деревни Наумовичи, где 20 октября 1942 расстреляли представителей гродненской интеллигенции, взятых немцами в заложники за убитого патрульного. Приезжают, чтобы вспомнить погибшего дедушку Болеслава Жураковского, имя которого выбито на одной плите с остальными погибшими в тот день.
Не успели переехать
Болеслав Жураковский родился в 1897 году под Вильно, учился в Виленском университете и закончил там экономико-юридический факультет. После учебы его направили работать в Варшаву, после в Белосток, а в середине 1930-х годов он с женой Евгенией и сыном Богданом переезжает в Гродно. До начала Второй мировой войны Болеслав занимал высокую должность в городе — был начальником ведомства управления акцизов и монополий. Жили Жураковские в большом двухэтажном доме на углу современных улиц 17 сентября и Словацкого.
«В Гродно у дедушки была хорошая должность, так что семья на жизнь не жаловалась. Дом, где жили Жураковские, был тогда на окраине города. Там в большом особняке наша семья снимала второй этаж. Еще до начала войны дедушка купил землю в Луцке и там хотел построить дом, с последующим переездом. Но переехать семья не успела, началась война», — рассказывает внучка Болеслава Алина.
Жураковский попал в список заложников
В период немецкой оккупации Болеслав Жураковский работал на табачной фабрике финансистом. 13 октября 1942 года случилось непредвиденное: представителей польской интеллигенции арестовали за убитого немецкого солдата.
По одной из версий, в этот день на Старом мосту через Неман патруль из немецкого солдата и полицейского остановил Витольда Матушевского с груженой повозкой. Он вез свиную тушу и самогон из Грабово. Патруль пытался задержать нарушителя, но тот открыл огонь из пистолета. В результате перестрелки погиб немецкий солдат, а полицай был ранен и позже умер в больнице. Сам Матушевский успел скрыться.
«Немцы за своих убитых солдат жестоко карали местное население, — говорит Алина. — Из-за действий Матушевского арестовали местную интеллигенцию, в том числе и дедушку Болеслава. Он хоть и был в подполье, но об этом немцы не знали. Когда дедушку арестовали, ему было 45 лет. Дома у него остались жена и 9-летний сын, мой папа».
Начиная с лета 1942 года немцы начали арестовывать в Гродно представителей интеллигенции и брать их в заложники за убитых военнослужащих. После инцидента с Матушевским было арестовало 100 человек из Гродно и Сокольского уезда. Болеслав Жураковский попал в этот список вместе с Яном Кохановским, Юзефом Вевюрским и другими известными в то время гродненцами.
Расстреляли каждого четвертого
Матушевскому был объявлен срок явиться с повинной до 18 октября. Но в этот день он не явился. Тогда шеф гестапо Фром, неделю продержав своих жертв в тюрьме, приказал выпустить 75 человек на волю (в том числе и жену Матушевского), а 25 человек — расстрелять.
«На следующий день после того как часть людей отпустили моя бабушка пошла в тюрьму, чтобы передать мужу посылку. Но ей там сказали, что передача уже никому не нужна», — вспоминает женщина слова своего отца.
20 октября заложников вывезли к форту у деревни Наумовичи. Там же и расстреляли. Среди убитых был Болеслав Жураковский, основатель Гродненского зоопарка Ян Кохановский и его коллеги из польской гимназии имени Мицкевича, врачи, инженеры, военные и другие.
«Папа хотел локализовать точное место расстрелов»
После расстрела жена Болеслава Евгения осталась одна с маленьким сыном. Из дома, где они жили, их выселили. Там поселилась немецкая семья.
«А нашим иди куда хочешь. Папа рассказывал, что было очень сложно, сбережений в семье никаких не было. Уже после войны ему приходилось срезать пуговицы с различных нарядов своих родителей и ходить продавать их на рынок. А делал это, чтобы хоть как-то прокормить себя и маму. После того расстрела бабушка очень страдала и долго болела. Мой папа это понимал, до самой смерти ухаживал за ней и поженился только в 39 лет. Про расстрел в Наумовичах он никогда не забывал, хоть, наверное, и зла на Матушевского не держал. Каждый раз на годовщину папа приезжал на место расстрелов, расспрашивал местных жителей. Он хотел локализовать точное место гибели отца. Что-то ему удалось узнать и он рассказывал, что расстрелы проходили недалеко от самого форта, туда еще одно время цветы носили. А сейчас все несут цветы на горку к памятнику. Папа умер в 2011 году, а мы с мамой продолжаем приезжать на это место», — сказала Алина.
Матушевский был подпольщиком
Гродненский журналист Анджей Почобут уже много лет изучает события расстрелов в Наумовичах. Он отмечает, что Матушевский во время войны был в подполье и, возможно, перевозил не просто контрабанду.
«По моей информации Матушевский был членом подполья, еще до войны он состоял в различных организациях. Есть информация, что когда он перевозил контрабанду в Гродно, его сопровождали два человека. Чтобы провезти свой товар, он попытался дать взятку немцу, но тот не взял. И когда понял, что ничего не получится, тогда стал стрелять и убегать».
Почобут отмечает, что спустя некоторое время недалеко от Белостока Матушевского всё-таки словили сотрудники гестапо. Искали его не только из-за убийства, но и из-за американского пистолета.
«У него был еще довоенный американский пистолет, но гестапо посчитало, что Матушевский серьёзный шпион и бросило все силы, чтобы его найти. Нашли и арестовали, и предположительно расстреляли в гродненской тюрьме. Там же на территории и закопали, а эксгумация останков была проведена уже советами в послевоенные годы. Предположительно тогда на территории тюрьмы и были найдены останки Матушевского и других расстрелянных заключенных».
Около 3 тысяч расстрелянных
После трагедии 20 октября 1942 года расстрелы у форта проходили регулярно. 13 июля 1943 года там расстреляли и директора одной из гродненских школ Юзефа Вевюрскага с его большой семьей, и многих других. При отступлении немцы пытались избавиться от следов: по воспоминаниям жителей деревни Наумовичи, они выкапывали тела расстрелянных и сжигали. Запах сожженных тел четко ощущался в соседних деревнях.
Уже после освобождения, летом 1945 года возле форта работала Гродненская городская и Сопоцкинская районная комиссии ЧГК (Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков) и вела расследование немецких преступлений. В результате их работы появилось приблизительное число погибших возле форта — около 3 тысяч человек.
