Редакция Hrodna.life встречала мнения, что иногда люди из заключения поддерживают тех, кто на свободе. Один из способов высказаться для них — последнее слово, один из заключительный этапов судебного процесса. Гродненцы часто обращались не только к суду, но и к общественности. Посмотрели, о чем они говорили в последнем слове. Там и бессилие, и надежда, и благодарность.
Дмитрий Фурманов, политзаключенный по «делу Тихановского», отбыл срок, уехал из Беларуси
Але відавочна, што ўсяму дрэннаму прыходзіць канец. Так і гэткі антыграмадскі рэжым пераменіцца, ды на ягонае месца прыйдуць файныя беларусы, якія пачнуць эпоху адраджэння нацыянальных каштоўнасцяў і павышэнне ўзроўню жыцця грамадзян Рэспублікі Беларусь. Гэта будзе новы час, калі мы зноў будзем ганарыцца сваёй дзяржавай, міліцыяй, следчымі органамі, пракуратурай, судовымі ўстановамі, прафесійнымі хаўрусамі, ды, і нарэшце, сваёй беларускай мовай, гімнам, сцягам і гербам. Таму, якое б ні было прынята рашэнне наконт мяне і маіх сяброў, я ўпэўнены, што ў нас ва ўсіх усё абавязкова будзе добра.
Алексей Лапа, таксист, был избит ОМОНом, стал обвиняемым, покинул Беларусь до вынесения приговора
Ни одна таблетка не сможет помочь, забыть все то, что я переживаю сейчас, когда ночью меня мучают кошмары, когда я долго не могу не заснуть, а когда засну, то вижу один и тот же сон: «Я лежу на асфальте, меня кто-то бьет берцем в лицо, я захлебываюсь в крови», после чего просыпаюсь весь в поту, понимая, что это был снова этот сон.
Я все время прокручиваю в голове, что если еще немного, то я мог больше не увидеть своих маму и папу, родных, близких мне людей.
Я уверен, я справлюсь с этим. Ведь я хочу жить, работать, создать счастливую семью, иметь детей.
Сергей Римша, был избит ОМОНом, осужден на на 3,5 года колонии за то, что «бросил три куска бетона в микроавтобус с ОМОНом»
Высокий суд! Я до сих пор, как и многие присутствующие, нахожусь в недоумении, и даже немного шокирован, тем, что я всё ещё остаюсь в роли обвиняемого, а не потерпевшего в результате физических действий сотрудников ОМОН.
Долго я время ваше занимать не буду. Вину категорически не признаю. С обвинением не согласен. Никаких предметов, фрагментов бетона я не бросал. Угрозы физического насилия для сотрудников не представлял. Своими действиями не вдохновлял окружающих на участие в несанкционированном массовом мероприятии.
У меня всё. Прошу вынести справедливое решение.
Игорь Банцер, музыкант, отбыл срок, планирует остаться в Беларуси
В последнем слове Игорь 10 минут цитировал Сократа. Готовясь, Банцер написал 80 страниц текста. Прокурору он пожелал карьерного роста и дожить до пенсии. Игорь напомнил о сложностях в заключении: приходилось соседствовать с убийцами, «расчленителями», «наркоманами», «психами». Новый год он отпраздновал в «Новинках», православное Рождество — на «Володарке», 41-ый день рождения — в тюрьме Гродно. На голодовке Банцер пять раз менял камеры, на трое суток попал в карцер.
«Мой арт-перформанс… Я не планировал, что он будет прям настолько крутым, и дойдет до того, что это окажется уголовно наказуемым, и что сейчас я срок получу реальный».
Алла Горацкевич, онкобольная, осуждена на 2,5 года «домашней химии»
Хочу обратиться ко всем людям, которые сегодня находятся здесь и которые не смогли прийти — я знаю, они меня услышат. Большое вам спасибо всем за поддержку. Не зря говорят, что друг познается в беде. Я это знала давно и сейчас убедилась. Хочу сказать, что у плохого человека не будет столько хороших друзей. Я горжусь вами всеми. Передайте спасибо своим родителям за то, что они вас так воспитали. И я спокойна за свою дочь — она никогда нигде с такими друзьями не пропадет.
Александр Аранович, водитель Тихановского, осужден на шесть лет колонии
Дело подставлено. Доказательства никаких нет. Защищаться не дали. Все заинтересованы в том, чтобы меня посадить. Больше нет слов.
Владимир Седеневский, многодетный отец, осужден на три года «химии»
Сын часто спрашивал: а кто такой милиционер? Я ему всегда отвечал, что он должен быть честным и порядочным, должен заступаться за слабых. А теперь я и не знаю, что ему отвечать.
Андрей Севертока, электрик, осужден на 5,5 лет колонии строгого режима
Зачем их (обвиняемых — Hrodna.life) засовывать в места лишения свободы, чтобы они еще больше обозлились, радикализировались? <…> Повод в будущем столкнуть лбами кого-то? Я не считаю это целесообразным ни с какой точки зрения: ни человеческой, ни с точки зрения государства. Это совершенно безответственное отношение к будущему
Михаил Ефимович, замдиректора, осужден на 2,5 года колонии
Как я и другие люди, видя избиения граждан, издевательства над мужчинами, проявление бесстыдства над женщинами — нашими мамами, женами и сестрами, должны были реагировать на происходящие действия? По закону пройти мимо или реагировать согласно своим взглядам и внутренним принципам?
Вадим Ермашук, блогер, продавец, осужден на три года колонии
Меня уничтожают на воле, возможно, мне будет сложно в тюрьме, но я буду держаться ради вас!
