В семье гродненской фотографки Натальи Дорош хранится изображение, которое немецкий солдат подарил ее бабушке в 1943 году на улице Сокулки — местечка на Подляшье на полпути между Гродно и Белостоком. Историю акварели рассказывает imago.by.
Лидия Сафроненко — бабушка Натальи Дорош — была дочерью многодетных белоруса и немки. Семья была бедной, родители рано умерли, и девочка попала на воспитание в приют при православном монастыре Рождества Богоматери в Красностоке (ныне Ружаносток). Там получила образование и диплом учительницы белорусского языка, научилась музыке и церковному порядку.
В 1919 году, еще будучи воспитанницей приюта, Лидия вышла замуж за доктора Константина Белецкого. Он был не только врачом, но и белорусским национальным деятелем. Интересно, что он не знал белорусского языка, но считал себя белорусом и участвовал в белорусском национальном движении, в частности был членом Белорусского национального комитета в Гродно. В то время преподавать белорусский язык Лидии не разрешили и она пошла работать воспитательницей в свой родной приют.
Как акварель попала в семью?
Когда пришла Вторая мировая война, Лидии был 41 год, она уже похоронила первого мужа, а две из трех дочерей были совсем взрослые. Она была псаломщицей в храме Александра Невского в местечке Сокулка (Sokółka).
Однажды немецкий офицер остановился перед этим храмом с этюдником и нарисовал зимний день: с людьми, лошадками, вазами. Лидия как раз проходила рядом — и, зная немецкий, не побоялась сказать художнику, что рисунок великолепный. Мы не знаем содержания их разговора, но закончилась она тем, что немец снял с мольберта еще влажный рисунок, карандашом подписал: «Sindel 43. Bialystok», и подарил Лидии.
Кем был художник?
Фриц Зиндель (Friedrich Julius Sindel) был на три года моложе Лидии. Он родился в Готе, получил основательное художественное образование, много путешествовал. На жизнь Зиндель зарабатывал трудом чертежника в водном хозяйстве.
Читайте также: «Форс-мажор». Выставу пра фота-акалічнасці непераадольнай сілы прадставіла ў Мінску Наталля Дораш
Посвященные художнику статьи в немецкой прессе деликатно опускают время Второй мировой: мы узнаем из них только то, что с 1945 по 1948 год художник был в плену.
Церкви и костелы были его «специализацией». «В любую погоду он повсюду ездил на велосипеде, — вспоминает сын художника Курт Зиндель и добавляет, — Когда сидел где-нибудь и рисовал, часто многие присматривались, а потом покупали картины». А многие из таких рисунков художник не продал, а подарил.
Уже после войны и плена Фриц Зиндель объехал полмира, много рисовал в разных техниках. Сыну художника остались стопки листов, из которых можно было бы создать целый музей.
Imago.by замечает, что среди немецких солдат было немало таких, что хорошо фотографировали или рисовали. Благодаря им мы имеем изображения белорусских городов и местечек. Часто — из-за них и разрушенных.
Читайте также: «Карані»: Наталля Дораш — пра натхненне з мінулага, беларускія хаткі і містычную сувязь з дзедам-фатографам
