А что, если?.. Рассуждаем, что было бы со страной, если бы Станислав Лещинский удержался на троне

Станислав Лещинский — уникальный король в нашей истории. Его аж дважды избирали — и дважды он был вынужден отказаться от короны. Говорят, над этим именем для властителей Польши висит проклятие. Ведь Станислав Август Понятовский тоже был, как говорили, «самым несчастливым монархом Европы», и закончил правление грустно.

А что, если бы Лещинский смог победить «проклятие Станиславов» и вернуться в Речь Посполитую победителем? Пофантазируем о возможной альтернативной истории вместе с европейским белорусским издательством Gutenberg Publishers.

Как Лещинский мог спланировать возвращение на польско-литовский трон?

Лето 1733 года выдалось жарким, но в старинном замке Шамбор, возведенном еще в XVI веке французским королем Франциском I, было прохладно. С недалекой Луары приносило веяния свежести. Отставного короля Речи Посполитой Станислава Лещинского посетила его дочь Мария Катерина Лещинская — жена французского короля Людовика XV. Отец пригласил ее приехать, и любимая дочь быстренько поехала к папе, надеясь отдохнуть от суеты Версаля. Станислав Лещинский, которому было уже за пятьдесят, хотя и заметно раздобрел, однако сохранял неслыханную ясность ума.

После обеда папа пригласил дочь в свои покои. После кофе он сказал Марии, что есть важный разговор по теме, которую он уже обсудил с ее мужем, французским королем.

Мария посмотрела на отца и, после недолгого молчания, спросила: «Последний раз ты так выглядел восемь лет назад, когда прибежал ко мне и сказал, что у тебя для меня чудесная новость. И когда я спросила, станешь ли ты наконец-то королем Речи Посполитой, ты сказал — нет, это ты станешь королевой Франции».

Станислав Лещинский улыбнулся, подумав с удовольствием, какая же умная у него дочь. Его сердце в очередной раз сжалось, когда он вспомнил свою вторую дочь, восемнадцатилетнюю Анну, которая покинула этот мир много лет назад.

«И что ты, думаешь, я скажу тебе сейчас, дорогая дочурка?» — спросил бывший король. «Ты таки станешь теперь королем Речи Посполитой?». «Видимо да, Мария, видимо да…» — сказал Лещинский, решительно поставив на стол чашечку от кофе.

А что, если бы Лещинскому наконец повезло?

Почти сразу на Краков начала движение австрийская армия. Активизировались российские войска на Украине и в Курляндии. Лещинский уже планировал выезд в Гданьск, когда получил долгожданное сообщение. Большое французское войско во главе с генералом Морицем Саксонским вошло на территорию австрийских владений на западе Германии. Большая французская эскадра бросила якоря в Гданьске. В свою очередь союзное шведско-прусское войско высадилось около Митавы в Курляндии. Через месяц австрийское войско, окруженное французами, капитулировало. Мориц Саксонский, кстати, внебрачный сын Августа II, получил звание маршала Франции и через несколько месяцев был избран курляндским герцогом. Шведы и пруссаки покинули Курляндию. Российская императрица Анна Иоанновна подписала договор о признании Станислава Лещинского королем, а Морица Саксонского курляндским герцогом.

А что, если бы Лещинский был монархом-просветителем?

Станислав Лещинский, который короновался под именем Станислава I, не стал ограничивать политические права шляхты. Однако в экономическом смысле король реализовал все проекты, о которых мечтали тогдашние просветители. Перепуганная почти полным распадом государства шляхта опасалась французских штыков. Поэтому и поддерживала короля, и больше не злоупотребляла правом liberum veto.

Прежде всего было упразднено крепостное право. Крестьян освободили без земли, однако они должны были платить за нее денежный чинш. Всякая барщина отменялась. Отсюда началось стремительное развитие городов и торговли. Крестьянам нужна была звонкая монета для выплаты чинша. Поэтому они всячески старались произвести как можно больше продукции, которую можно было продать. В 1750-х гг. в сейме Речи Посполитой впервые появились представители мещанства.

А что, если бы Лещинский заметил Тизенгауза?

За несколько лет до смерти Станислав I обратил внимание на молодого графа Антония Тизенгауза. Король назначил его гродненским старостой. Тизенгауз мечтал превратить Гродно в «цветущую Голландию на Немане». Он начал строить здесь фабрики, учебные заведения, приглашать иностранных мастеров.

Тызенгаузу пришлось приглашать на работу уже свободных крестьян. Их было немного, и он вынужден был платить им хорошие деньги за работу. Поэтому работа крестьян была эффективной и продуктивной, а фабрики становились все больше. На них даже установили первые привезенные из Англии паровые двигатели.

Городница в Гродно превратилась в первый по-настоящему промышленный район в Речи Посполитой. Сюда построенными каналами повезли уголь с территории Польши. И когда в 1766 году король Станислав I последний раз посетил Гродно, его встретили залпами из сотен орудий. Их отлили на гродненских оружейных мануфактурах.