Убийство инженера Кёнига. Как в Гродно 100 лет назад расследовали громкое дело

Сто лет назад в Гродно произошло самое громкое убийство 1925-го: в центре города убили известного инженера Юзефа Кёнига. В подкасте «Головоломка-1925» издание Palatno рассказывает, кто такой Кёниг, а также как полицейские смогли отыскать и поймать убийцу.

Кёнига убили ночью у собственного дома

Пани Осташевская ехала из Белостока поездом. В Гродно, куда ей нужно было попасть, у нее были свои дела. Гродненские улицы вечером были не такими страшными, как про них мог иногда писать «Наднёманский курьер», но в тот вечер в одной из подворотен было по-настоящему жутко. Осташевская шла около ворот одного из домов, когда увидела, как двое мужчин схватили третьего — тот успел только закричать «Полиция!» и упал ничком на тротуар.

Так, ночью 10 октября 1925 года, в Гродно убили инженера Юзефа Кёнига. Его убийство всколыхнуло общественность и стало одним из самых громких уголовных дел того времени.

Убийцы использовали как орудие преступления лом, обёрнутый в бумагу, чтобы не оставить никаких своих следов, и перочинный нож. В карманах инженера при первоначальном осмотре полицейские нашли деньги. Найденные деньги могли свидетельствовать о том, что убийство не было мотивировано исключительно грабежом…

В гродненской прессе сразу же начали появляться заметки, что полиция узнала, кто совершил преступление, а одного из подозреваемых арестовали. Этот же подозреваемый якобы признал свою вину и сдал других соучастников. Конечно, это были слухи. Однако через несколько дней после убийства полицейские действительно задержали некоего Бронислава Чарковского.

Чарковского связали с убийством из-за трёх книг

Чарковский работал техником и ехал в Гродно, когда полицейские арестовали его в поезде на подъезде к городу. Кёниг и Чарковский были знакомы и арендовали жильё поблизости друг от друга. Было известно, что мужчины часто конфликтовали, и это послужило причиной для ареста техника. К тому же ранее Чарковский находился в тюрьме из-за обвинений в сотрудничестве с большевиками.

После первых допросов он не смог подтвердить своё алиби. А ещё у Чарковского нашли большую сумму денег. Сначала он говорил, что получил их за работу, в долларах, но потом разменял в Белостоке на злотые. Сумма и источник получения денег вызвали много вопросов у полицейских. Выяснилось, что нумерация найденных при Чарковском купюр соответствует тем деньгам, которые ранее выдавал Польский банк в Белостоке инженеру Кёнигу.

Дополнительными доказательствами, которые связали Чарковского с убийством, были три книги, найденные при задержании: одна книга про техническое дело, а две остальные — романы. Чарковский утверждал, что купил книги в магазине в Сувалках. На следующий день он изменил показания и заявил, что купил их на вокзале в Белостоке.

Однако полиция не нашла подтверждения этих слов задержанного. Зато нашла другую интересную деталь. Белостокский книготорговец вспомнил, что продавал именно эти три книги. А ещё вспомнил, что покупатель до этого приобретал технический альбом на немецком языке. Этот альбом был найден в квартире Кёнига в Гродно.

Кроме этого, на одежде Чарковского нашли пятна крови. Криминалистика не была ещё настолько продвинутой, чтобы определить, какому человеку принадлежит кровь (это произошло только через 60 лет). А вот точно сказать, что это была не кровь животного, эксперты смогли. Так дело об убийстве было построено и передано в суд.

Читайте также: История Станислава и Янины Збоньских — страшных серийных убийц, которые любили Гродно

В это же время Чарковский признается во время очередного допроса, что Кёнига не убивал, а только принимал участие в ограблении. Арестованный сказал, что за ограбление ему заплатили 1500 злотых — довольно большую сумму денег на то время. Также он назвал имя человека, который непосредственно и убил инженера. Полицейские в скором времени выяснили, что такой человек действительно существует, но отношения к преступлению не имеет никакого.

Судебный процесс, новые подозреваемые и… расстрел?

Суд начался 30 октября 1925 года в Гродно. Газета «Наднёманский курьер» писала небольшие заметки с судебного процесса над Чарковским. Она передавала, что тот «ведёт себя спокойно и цинично, всё время подкручивает усы и иронично улыбается». Судебный зал был заполнен: люди садились на лавки, опирались о стены. Чарковского защищал государственный адвокат Задай. Обвинение поддерживал подпрокурор (младшая степень в тогдашней польской прокуратуре) из Слонима Ольшевский. В разбирательстве участвовали 15 свидетелей со стороны обвинения и защиты. На суде обвиняемый заявил, что в полиции его заставили признаться в убийстве, но он только стоял рядом и наблюдал за прохожими, чтобы никто не помешал ограблению Кёнига.

Во время процесса выяснилось, что у Чарковского существовала мотивация для убийства: Кёниг, по его словам, был виноват в его заключении в 1922 году. После освобождения Чарковский задумал отомстить, поэтому договорился с неким Игнатием Куликовским и его знакомым Антонием Дембицким «проучить инженера».

Запланированное свершилось, но не совсем так, как хотелось Чарковскому. Сообщники встретились у дома жертвы, там же распределили свои роли: Чарковский будет стоять у дома и останавливать прохожих, чтобы те шли в другую сторону по причине, что там дерутся пьяные. Куликовский и Дембицкий должны были ограбить Кёнига. Чарковский заявил, что не видел момента убийства, а когда подбежал к соучастникам, то крикнул им: «Что вы наделали!».

Куликовского и Дембицкого найти полиция не смогла. За убийство Кёнига Чарковский отвечал один. Для суда дежурство Чарковского на ограблении, которое он сам спланировал, не было смягчающим обстоятельством. Его признали виновным и приговорили к смертной казни.

Чарковский смог избежать такой участи: написал просьбу о помиловании к польскому президенту Станиславу Войцеховскому. В результате ему заменили смертную казнь на пожизненное заключение.