Пустой аэропорт Шарлеруа, 24.03.2020. REUTERS/Francois Lenoir
В редакцию Hrodna.life написал гродненец Евгений. Он был на Мальте, когда европейские страны начали одна за другой уходить на карантин. Буквально в последний момент он смог вылететь и вернуться в Беларусь. Тут его шокировало отношение властей к пандемии.
Публикуем его письмо без сокращений.
Пока в Беларуси играют в хоккей и футбол, страны вокруг давно закрыли свои границы и дают штрафы за нарушение карантина. Поразительно даже не то, что у нас отказываются вводить какие-то меры, а то, что пандемию совсем не признают. Неделю назад я на последнем самолете вылетел домой с Мальты, ночевал в пустом аэропорту в Бельгии, добивался сдачи теста на коронавирус в Минске, но столкнулся с безрассудной халатностью.
В начале марта, когда до сегодняшних масштабов развития эпидемии было еще далеко, я улетел на Мальту — участвовать в международном волонтерском проекте. Планировал вернуться домой в конце месяца. Но в итоге я и еще двое белорусов были вынуждены вылететь 20 марта.
Когда Италия уже начинала агонизировать, на Мальте все было относительно спокойно. В день моего прилета, 7 марта, зафиксировали первый случай заболевания.
В пятницу 13-го (символично, правда?) на входе в магазин нас встретила охрана с инфракрасным термометром. Пройти внутрь мы смогли только после замера температуры. На этом нововведения не закончились.
Когда я с полной корзиной продуктов направился в сторону кассы, мне снова преградили путь. Охранник указал на красную линию на полу. Оказалось, по новым правилам на кассу пропускают только по одному человеку. Остальные должны ждать своей очереди на расстоянии. Сотрудники магазина следят за тем, чтобы все покупатели соблюдали дистанцию.
Тогда я удивился, насколько серьезно мальтийское правительство взялось за проблему. Прошло меньше недели после подтверждения первого случая!
В тот момент я даже не задумывался о том, как сложится ситуации в Беларуси. И искренне полагал, что действия нашего правительства будут такими же.
Но я ошибался.
Летели в Беларусь через Бельгию. У нас был перерыв между рейсами около 15 часов, поэтому мы решили остаться ночевать в транзитной зоне.
Я никак не мог свыкнуться с мыслью, что мы совсем одни на этой огромной территории. Именно в тот момент я по-настоящему осознал масштаб эпидемии и насколько сильно изменится мир после этого.
Первыми, кого мы увидели утром, были военные. Они патрулировали территорию с автоматами. Были и небольшие группы растерянных пассажиров в масках и респираторах. В Минском аэропорту было все по-другому. Много прибывающих рейсов, толпы людей… Казалось, что у нас в стране действительно нет никаких проблем.
Медики не встречали нас у трапа самолета, на входе в аэропорт их тоже не было. Пришлось идти искать самим. Многие люди, прилетевшие вместе со мной, хотели пройти тест, чтобы обезопасить себя и свои близких, но нам отказали.
Врачи и представители аэропорта не собирались брать у нас анализы. Объясняли это тем, что «Бельгия не входит в список стран с повышенным уровнем риска». Но на тот момент в Бельгии уже действовал жесткий карантин и было подтверждено более 2300 случаев заболевания.
В Европе фактически нет границ, поэтому ответ на этот вопрос практически невозможно проверить. Любой из нас мог побывать в Италии, Испании или любой другой стране с повышенным уровнем риска. Но, не желая соблюдать карантин, мог просто не сказать об этом!
Чтобы уточнить информацию я позвонил в инфекционную больницу Гродно. Там мне сказали, что я не смогу пройти тест нигде в Беларуси (даже платно!), если не прилетел из страны с повышенным уровнем опасности либо не имею ярко выраженных синдромов коронавируса.
После возвращения домой я был шокирован. Многие люди в нашей стране не осознают реальной опасности и продолжают вести обычную жизнь. По улицам каждый день ходят потенциальные зараженные, порой даже не подозревая, что являются разносчиками инфекции.
Пытаясь сравнить наши шумные спортивные трибуны и оживленные улицы с пустотой и застоем общественной жизни в Европе, я понял, что у нас в стране совершенно другой подход для борьбы с эпидемией: отрицание вместо действий, дезинформация вместо профилактики.
Самоизоляция — не панацея, но на данный момент — это единственный вариант сдержать темпы распространения.
Сейчас власть по-прежнему отрицает проблему и только после массовых летальных исходов начнет принимать меры.
Достаточно вспомнить 1986 год, когда после взрыва на АЭС говорили, что раз радиации невидно, значит она безвредна.
Мне бы хотелось, чтобы нам рассказывали реальное положение дел в стране, не скрывали количество зараженных, объясняли методы профилактики и необходимость самоизоляции.
Я хочу, чтобы каждый понял, что ответственность за дальнейшее развитие ситуации лежит лично на каждом из нас.
Считается, что сложно выбрать подарок именно мужчине - мужу, сыну, отцу, партнеру или другу. Ситуация…
Белорус Алекс Вознесенский посетил Новогрудок как турист. Мужчину поразило, что город с богатой историей находится…
Ресторан-кафе «Неманская витина» в виде ладьи – часть концепции новой гродненской набережной, которую обсуждали в…
Алексей Коженов уехал из Минска в 1998-м году. Он получил работу в Google, стал дьяконом…
Сленг постоянно меняется - в последнее время под влиянием TikTok. Понять его сразу и весь…
Каждый месяц 22 тонны кофейных зерен выезжают из Гродно, чтобы попасть на заправки по всей…