Ольга Величко 13 лет работает директором детского хосписа в Гродно. Она участвовала в жизни города еще до выборов 2020 года: организовывала благотворительные акции, помощь медикам во время эпидемии коронавируса, высказывала свою точку зрения в социальных сетях, а во время выборов была наблюдателем на одном из участков. После августовских событий в Гродно, в сентябре 2020 года Ольге стали приходить странные сообщения от классного руководителя ее ребенка с угрозами. Корреспондент Hrodna.life побывала в квартире семьи Величко и выяснила, что произошло.
У Ольги Величко двое детей: дочка и сын. Старшему Михаилу 14 лет, он ходит в 9 класс 39 школы. 7 сентября девятиклассник заболел и остался дома. В понедельник утром Ольга заметила два сообщения от классного руководителя с перерывом в 25 минут. Сообщения пришли накануне в воскресенье.
Классный руководитель узнавала, придет ли в понедельник Михаил в школу.
«И потом она пишет, что сомневается в том, получает ли мой ребенок медицинскую помощь, и что она собирается вынести вопрос о благополучии нахождения моего ребенка в семье», — рассказывает Ольга.
В субботу Ольга была весь день на работе, потому что в хосписе умирает ребенок. Вечером в воскресенье семья Величко готовила детей к учебной неделе. «Я телефон не брала в руки, а сообщение увидела только утром», — говорит Ольга.
Читайте также: Ольга Величко: «За 10 лет руководства хосписом я научилась всему»
Почему в семью поступают такие угрозы, и какая логика у учителей Ольга не понимает.
Фото из архива семьи Величко 
Фото из архива семьи Величко 
Фото из архива семьи Величко
Ольга предполагает, что это все происходит из-за ее позиции:
«Не может быть никакого оправдания тому сверхнасилию, тем смертям, которые произошли в Беларуси в мирное время. И тому беспределу, который творит сегодня милиция. Это моя позиция, я убеждена в этом. Ничего не получится пока не начнется разговор. Органы местной власти должны сесть за стол переговоров с людьми. Найти каких-то представителей от людей и сесть с ними разговаривать», — говорит она.
«Меня дергали в принципе всегда»
«Обычно это через хоспис происходило. Я что-нибудь не то скажу — проверка. Не то скажу — анонимка. Вот 13 лет скоро как я директором хосписа работаю», — говорит Ольга.
«Я, в принципе, за свою позицию получала периодически. Мне просто кажется, что когда мы взрослые люди, и у меня позиция, у вас позиция. Где-то понимания, где-то недопонимания. Это одна история. Но на детях отыгрываться — это просто анекдот».
«Сегодня сказать, что я плохая мать — это сказать, что сегодня солнце выключили. Они явно вообще не в ту степь пошли».
Взаимоотношения были нормальными
«У нас были нормальные взаимоотношения, мы здоровались, мы разговаривали», — говорит Ольга про классного руководителя сына.
28 августа Ольга Величко написала заявление с просьбой организовать обучение детей на белорусском языке, его организовали. «Я понимаю, что для школы это было неожиданно, неудобно. Но таков закон в Республике Беларусь. Родитель решает, а не школа».
Со слов Ольги, учителя говорили ей: нас никто не учил в университете преподавать по-белорусски. «Надо задуматься системе образования. Не за родителями устраивать слежки, а сначала со своими профессиональными вопросами разобраться. А потом уже трогать других».
Читайте также: Дети и дедлайны Оли Величко. Семья руководительницы детского хосписа рассказала о жизни мамы-директора
На жизнь в семье сын Ольги Миша не жалуется, говорит, что живет превосходно. На вопросы о школе отвечает спокойно:
«В школе ко мне относились нормально, как к обычному ребенку. С учителями всегда были хорошие отношения. Среди одноклассников есть определенный круг общения, со всеми же не буду дружить».
Изменений в школе после событий в августе Миша не заметил. К позиции родителей девятиклассник относится положительно и поддерживает их. После больничного Миша ждет, что в школе все будет так, как прежде. «Школа — есть школа, ничего кардинально там не поменяется».
Дозвониться классному руководителю Миши кореспонденту Hrodna.life не удалось.
Ранее председателю стачкома «Гроднопромстроя» Юлии Сливко поступали звонки с неизвестного номера с угрозами ее сыну.
